Отношение общества к гомосексуализму — журнал #52



Отношение современного общества к гомосексуализму

Толчком к сегодняшнему разговору с доктором Щегловым послужила «Книга извращений», весьма своеобразное издание, выпущенное петербургским издательством «Амфора» в 2002 году. Лев Щеглов выступил здесь в своей роли – ученого, доктора-сексолога, дающего краткие определения многочисленным –измам, имеющим отношение к сексуальным отклонениям, его соавтор – Макс Фрай – подобрал литературные «иллюстрации» к ним. Эту занимательную книжку немного изругали в критике, а значит – заметили. Одно из критических выступлений, вывешенных на портале «Русского журнала», мимоходом касалось не творчества Макса Фрая (оно, похоже, всех раздражает), а того, что в круг «извращений» включено понятие «гомосексуализм», что, на взгляд критика, является прямо-таки обскурантизмом. Заинтригованная сим обвинением (знаю, насколько профессор Щеглов корректен в определениях), я внимательно познакомилась с текстом означенной книги на тему «Гомосексуализм (гомоэротизм, гомофилия, сексуальная инверсия, эквисексуализм)» (оказывается, сколько названий у этого явления!). Вот как, кратко характеризуя основные точки зрения, доктор Щеглов излагает факты:
Термин впервые был предложен врачом Л. Бенкертом (1869) для обозначения направленности сексуального влечения к лицам своего пола. /…/ Первые упоминания о гомосексуализме обнаружены в папирусах Древнего Египта в середине III тысячелетия до н.э. Еще ранее, в каменном веке, это явление было также известно, о чем свидетельствуют сюжеты наскальных изображений. Особый культ этих отношений существовал в Древней Греции /…/. Древние культуры относились к гомосексуальности терпимо, нейтрально. Впервые осуждение гомосексуализма обнаруживается в иудаизме, возникшие впоследствии религиозные системы (христианство, ислам и др.) усилили резко негативную оценку этого явления. Частота проявления гомосексуальных наклонностей различна. По данным одних исследователей, гомосексуальность присуща 7–8% людей, другие же утверждают, что гомосексуалов в популяции не более 2–4%.
Женский гомосексуализм еще в Древней Греции получил название «лесбийская любовь», или «сафизм», по имени поэтессы Сафо, жившей на острове Лесбос. Его также обозначают термином «трибадия» (от греч. «требин» – тереть), который указывает на технику женских гомосексуальных ласк. И так далее. Сухо, бесстрастно, как подобает стилю энциклопедических справочников. Что ж, попробуем выяснить личное отношение уважаемого сексолога к проблеме.
— Лев Моисеевич, насколько актуальна сегодня проблема гомосексуальности, как меняется к ней отношение общества? И что же это за явление такое – гомосексуализм, болезнь или извращение?
— Не то и не другое. Взгляды на гомосексуальность дрейфовали вместе с развитием культуры общества. Если говорить о прошлом, да и о настоящем тоталитарных стран, то в них она всегда подвергалась преследованиям. Что такое «гомофобия»? Движимые своим собственным страхом, люди начинают преследовать гомосексуалов бессмысленно и беспощадно, просто за один факт их существования. Сегодня забывают, что в гитлеровской Германии гомосексуалы попадали в категорию уничтожения наряду с евреями и цыганами. Тоталитаризм не терпит любого ИНОГО – инакомыслия, инакодействия, инако… И, напротив, в разных странах, в разное время, возникает некая МОДА, когда гомосексуализм культивируется как признак какого-то преимущества, утонченности, «продвинутости». У нас это удел только крупных городов – Москвы, Санкт-Петербурга, в остальном же Россия остается гомофобной. В провинции, в маленьком городке и сегодня быть гомосексуалом – это позор и проклятье.
— Как возникает такая мода и не является ли гомофобия реакцией на нее?
— Велико влияние западного опыта, поп-культуры, шоу-бизнеса. У нас появилась сеть гей-клубов, поддерживается шумиха вокруг этих людей, чьи имена у всех на слуху. На мой взгляд, гомосексуальность как не является проклятием для человека, так и не дает ему никаких мифических преимуществ. Возвращаясь к первому вопросу, да, было время, когда гомосексуализм признавали извращением. Но само это слово уходит из врачебного обихода и профессиональной терминологии, потому как является слишком оценочным. Чаще пользуются термином «девиация», то есть «отклонение». Я тоже считаю, что это более корректный термин.
— Если это отклонение (от нормы), то, следовательно, это болезнь и ее можно лечить?
— Во-первых, нужно помнить, что гомосексуалы относятся к двум примерно равным группам: истинного гомосексуализма и приобретенного. Первые – это те, что таковыми рождаются. Почему? Наверное, наука в скором будущем ответит на этот вопрос, исследуя аспекты девиации на генном уровне. Нажитой гомосексуализм – это совсем другое. Это зачастую результат насилия, растления еще в детском возрасте, длительного пребывания в закрытых учреждениях, будь это интернаты или места отбывания заключения. Человек как бы втягивается в гомосексуализм обстоятельствами своей частной жизни. И, что интересно, если у него на этот момент уже есть гетеросексуальный опыт, то он может в дальнейшем об этой странице жизни забыть и как-то это пережить, вернувшись в русло обычных сексуальных отношений с лицом другого пола. А если речь идет о подростках, о людях с минимальным или отсутствующим опытом, то они могут остаться на всю жизнь людьми гомосексуальной ориентации. Таких я наблюдал в клинике неоднократно. И что касается моды на гомосексуализм, то ей подвластны, скорее, представители этой группы. Истинные гомосексуалы не зависят от моды, при любом отношении общества они были и останутся таковыми, уходя «в подполье», если их подвергают гонениям или демонстрируя свой статус, если их будут награждать медалями. На мой взгляд, как отвратительно преследование гомосексуалов за то, что они «иные», так не менее отвратительны гей-кривляния и чуть ли не пропаганда якобы особой культуры гомосексуализма. Как всегда, не хватает спокойного, взвешенного взгляда на суть вопроса, вместо него крайности: или давить и презирать, или превозносить и «брать пример». И то, и другое – полная чушь.
— В других странах, в частности, в Америке, уже преодолены эти крайности?
— Американское общество совсем недавно показало, как эфемерны эти крайности. В крупных городах США в 60-70-х годах появились целые кварталы со своей гей-культурой, обросшей специфической семантикой – от голубого платочка в определенном кармане до жестов и интонаций. Культивировалось отношение к представителям «голубой крови» как натурам утонченным, особо одаренным в художественном плане и т.д. Политкорректность была тоже на соответствующем уровне: даже слово «гомосексуал» считалось оскорблением и этих людей стали называть «геями» и «теми, кто практикует альтернативный секс» (в отличие от «натуралов»). Но как только появилась проблема СПИДа, а первые случаи были зафиксированы у мужчин именно из этой среды, общество опять резко отшатнулось и заняло в лучшем случае отстраненную позицию.
— А что касается женского гомосексуализма (более «безобидного» с точки зрения риска СПИДа), его не меньше, чем мужского?
— Трудно посчитать, но думаю, скорее, больше. По крайней мере, бисексуальность (хотя этот термин тоже спорный) присуща большему количеству женщин, чем мужчин. Об этом говорят данные практики. Так уж сложились отношения в обществе, что девочкам «позволено» проявлять нежные отношения друг к другу – и объятия, и поцелуи в рамках приемлемого, что в отношениях мальчиков сразу же вызовет недоумение и порицание. Гомосексуальные отношения, возникающие в детском и подростковом возрасте у девочек, связаны с психосоматическими факторами: девочки или не находят понимания у сверстников другого пола или изначально считают их совершенно другими существами. И надо сказать, что общество в целом менее агрессивно относится к лесбийским отношениям. На этом, опять же, строится шоу-бизнес: невозможно представить себе такой же ошеломительный (пусть и временный) успех «мальчиков», какой был у известных всем «Татушек».
— В некоторых штатах Америки, в Голландии разрешены гомосексуальные браки. Возможно ли такое представить для России?
— Недавно и в Испании принят закон, разрешающий однополые браки. В этих странах вообще принято заключать брачные контракты, регулирующие вопросы раздела собственности и наследования. У нас, как известно, этого в широкой практике пока нет. Нет и практической надобности в принятии таких законов. Россия пока не готова к этому и, думаю, долго не будет готова. И лоббирование такого закона приведет к обратному результату. Если же у людей возникает острейшая потребность в решении своих «брачных» проблем, у них есть такая возможность. У нас есть свобода передвижения, и каждый может передвинуть свое тело в то место на Земле, где можно решить его проблемы.
— Но гомосексуальная семья изначально лишена своей главной функции – продления рода.
— Да, во всем остальном они могут быть менее или более счастливы, чем гетеросексуальные пары, но они лишены возможности рождения детей. Однако существуют варианты искусственного оплодотворения или усыновления. К тому же мы давно живем в среде, определенной не столько природой, сколько культурой. Поэтому я не стал бы утверждать, что гомосексуалы лишены возможности реализоваться в социуме и, если на то пошло, оставить свой след в поколениях. Итак, гомосексуализм – это не болезнь, это не то же, что гипертония или шизофрения. Патология это или норма? Два взгляда существуют в современной науке: одни считают, что это – патология, другие, что это – вариант нормы. Считать гомосексуализм патологией не политкорректно. Ведь у этих людей не затронуты ни интеллектуальная, ни эмоциональная, ни волевая, ни соматическая, ни физическая сферы. Это не патология хотя бы потому, что это слово в русском языке тоже имеет негативную окраску. Но считать это полной нормой с точки зрения врачебной, на мой взгляд, тоже нельзя. Это – иные люди, и нужно их принимать такими, какие они есть.

Запись беседы
Татьяны ПАВЛОВОЙ