Вы — не одни! — журнал #46



ВЫ — НЕ ОДНИ!

Рассказывают, что к одному буддийскому учителю привели немолодую женщину, потерявшую во вре-мя стихийного бедствия всех родных и не желавшую более жить. Просветленный разрешил ей покончить с собой в том случае, если она найдет хотя бы одного человека ее возраста, который не потерял за жизнь ни одного близкого. Самоубийства не совершилось… В наше время все специалисты считают утрату близкого человека (смерть, тяжелая калечащая болезнь с неблагоприятным прогнозом, любовная драма, долгая вынужденная разлука) самым мощным из стрессов, которые только может испытывать человек. Известно, что родственники пациентов переживают практически такие же психологические реакции в ответ на стресс, как и сами больные. По данным многих исследователей, в первые годы после смерти близких заболеваемость и смертность их родственников могут вырастать в несколько раз. Всеобщее поcтарение населения и обилие драматичных жизненных коллизий превращают горе в повседневную реальность. К сожалению, мы даже привыкаем к нему — как к грязи на улице, пьющей матери или сыну-двоечнику.

Переживание горя при столкновении близких с неблагоприятным, угрожающим диагнозом (таким как рак или ВИЧ-инфекция) имеет свою закономерную логику. Вначале чаще всего имеет место «сверхзабота» с навязыванием больному лжи о диагнозе и прогнозе, всплеск интереса к «нетрадиционным» способам лечения. Исчерпав душевные силы и не дождавшись конца, родственники начинают проявлять к пациенту отвержение и раздражительность. Во многом это обусловлено подспудным чувством вины — ведь действительно больно смотреть каждый день на страдания тех, кто нам не безразличен. Постоянное напряжение сил побуждает к психологическому бегству от непереносимой ситуации. Через какое-то время на смену этому приходит модель нейтральных взаимоотношений — диктат разума и долга при этом сочетаются с эмоциональной изоляцией (отщеплением аффекта). И вот этот контакт выявляет скрытые дотоле резервы душевных сил, возвращая в отношения эмоциональное тепло. Проживая душой шаг за шагом вместе со страдающим уход из жизни, многие пережившие смерть близкого словно возрождаются заново. И в этом нет ничего «постыдного» или «неадекватного» — жить без угрызений и мук совести помогает чувство исполненного долга по отношению к ушедшему. Ведь никакие рыдания и мавзолеи так не очистят и не укрепят человеческую душу, как разделенная вместе с близким скорбная участь.

Однако чаще всего по-настоящему ни к какой боли привыкнуть невозможно. Помимо тревоги и тоски, людей преследует мучительное чувство вины (не договорили, не извинился, не попрощался), постоянное мысленное проигрывание диалогов с ушедшим, дискомфортные сновидения. Постепенно невыносимое нервно-психическое напряжение из болезненного расстройства превращается в неосознанную личностную установку — своего рода «жизненный девиз» и начинает перестраивать «изнутри» поведение перенесшего беду. Одни полностью отказываются от большинства видов активности по типу «обжегшись на молоке, дую на воду». Некоторые превращают свое жилище и самого себя в «мавзолей» идеализируемого прошлого с полным отказом от простых и естественных жизненных радостей. Кто-то становится завистливым мизантропом, постоянно недовольным и даже агрессивным ко всему окружающему. Многие идут по пути неприкрытого саморазрушения: алкоголь, разрыв всех прежних социальных контактов («напоминает о невозвратимом»), деструктивные культы и фанатичный мистицизм. Как помочь таким людям?

Обучение здравому и достойному (не удивляйтесь!) отношению к потерям и в первую очередь к смерти — это задача на несколько подрастающих поколений, однако при внедрении психической культуры в широкие слои населения все больше людей станут относиться к ней без страха и презрения — просто как к итогу жизни, памятуя строки Екклесиаста : «День смерти лучше дня рождения». Понимающие это уже сейчас могут поделиться своим опытом и чувствами с окружающими без излишнего трагизма и слащавости. В такой атмосфере страдающий не будет фиксирован на утрате слишком долго, конструктивно встроит ее в свой опыт и сможет сам помочь близким. Помимо доброго и здравомыслящего отношения окружающих, на помощь пережившим сверхординарную утрату готовы прийти специалисты из сети «Телефонов доверия». Телефонное общение за счет «анонимности» собеседников легче позволяет выговориться, поделиться глубоко сокровенным, принять совет. Если в ходе телефонной беседы человек чувствует намерение и дальше работать над проблемой, он может записаться на прием в следующее подразделение кризисной сети — кабинет медико-психологической помощи. Там работают бригадным методом врачи-психотерапевты и психологи, социальные работники. Страдающий может пройти серию индивидуальных или групповых психотерапевтических сессий.

Психотерапия как искусство «полезного разговора» облегчает естественно-психологическое протекание реакции утраты (паника — отрицание — поиск компромисса — успокоение), «очищает» ее от вторичных и не всегда верных умозаключений, позволяет ознакомиться с опытом других людей и получить «обратную связь». Прежде всего нужно купировать у переживших утрату чувство вины — многократно подчеркнуть человеку в беседе, что он сделал для ушедшего все, что мог. Не менее важно дать ощущение неформальности контакта, позволить увидеть в себе сопереживающего человека, готового разделить память об ушедшем. Иногда собственно психотерапевтического вмешательства оказывается недостаточно, и тогда страдающему предлагается курс лечения в кризисном стационаре или наблюдение психотерапевта (психиатра) по месту жительства (районные поликлиники и психоневрологические диспансеры). При этом к психотерапии подключается и психофармакологическое лечение (антидепрессанты и противотревожные препараты).

Важным целительным фактором госпитализации является ограждение человека от травмирующей внешней обстановки, постоянно напоминающей о случившемся несчастье. В любом случае это обращение будет показано: если Вы немолоды и одиноки, если Вы пережили несколько утрат в течение короткого времени, если хочется утопить горе в дурмане, если совсем не хочется жить, если боль не отпускает Вас больше чем полгода или только усиливается со временем. Трудно, почти невозможно дать универсальную рекомендацию перенесшему горе — слишком много глубоко личного и интимного заключено в каждой утрате. Однако, как и всегда, мощным источником поддержки страдающих являются проверенные временем ценности — мировые религии, классическая литература и музыка, творческое самовыражение (ведение дневника, рисование, стихи, рукоделие) и общение с природой. Главнейшим же целительным фактором будет присутствие рядом собеседника (будет ли это друг, врач или священнослужитель) — терпимого без фанатизма, сердечного без слащавости и здравомыслящего без цинизма. Возможно, у нас не так много добровольных групп психологической поддержки, как на Западе. Но все равно на свете есть люди, способные вызвать доверие и облегчение страданий самим своим присутствием и тонко почувствовать Вашу боль, проявить сочувствие и оказать поддержку.
Вы — не одни на этом свете, и Вы имеете право на помощь.

Сергей ЗИНОВЬЕВ,
кандидат медицинских наук, врач-психотерапевт