Аза Рахманова
Она пришла и вдохновила
Аза РАХМАНОВА и Джхамки БАШУ в отделении для больных СПИДом больницы им. С. П. Боткина (база кафедры инфекционных болезней СПб МАПО). Санкт-Петербург, 1997. Фото из архива семьи Башу | Aza RAKHMANOVA and Jhumki BASU at the HIV department of Botkin Hospital. St. Petersburg, 1997. Photo from Basu family archive
В начале апреля в Санкт-Петербург из Сан-Франциско прилетел Дипак Башу. Мы не были с ним знакомы раньше, но нас сблизила та миссия, с которой он прибыл в нашу страну. В конце 90-х годов в нашей Боткинской больнице работала его дочь – Джхамки Башу.
Я прекрасно помню эту обаятельную, энергичную девушку. Некоторое время она жила у нас, и моя внучка Аня Виноградова, тогда еще старшеклассница, стала для Джхамки, плохо говорившей по-русски, гидом и переводчиком.
Джхамки Башу приехала в Россию в 1996 году, получив грант Стэнфордского университета на научное исследование на степень бакалавра. Тема ее медико-социологической работы звучала так: «Здоровье уличных детей в Москве и Санкт-Петербурге». Джхамки не ограничилась несколькими интервью с беспризорниками, она целыми днями пропадала на улицах нашего города, контактировала с общественными организациями, которые тогда только начинали работать в этой сфере.
В 90-е годы для России проблема беспризорных детей стала едва ли не более острой, чем в годы гражданской войны. Не исчерпана эта тема и в наши дни. Беспризорные дети, по разным причинам попавшие на улицы города, лишены средств к существованию, они могут подвергаться коммерческой и криминальной эксплуатации. Беспризорники вовлекаются в проституцию, порнографический бизнес, торговлю алкоголем и наркотиками.
Все это связано с риском для здоровья и самой жизни детей и подростков.
Среди уличных детей очень высок процент больных алкоголизмом, токсикоманией, наркоманией, ИППП и ВИЧ-инфекцией. Чаще всего и родители этих детей входят в группу риска.
Джхамки Башу отнеслась к своей научной теме и как чуткий, сопереживающий человек, и как настоящий исследователь. Ее можно было часто видеть и в отделении для ВИЧ-инфицированных в больнице им. С.П. Боткина, и у нас на третьем этаже, где в палатах родовспоможения рожали женщины с ВИЧ.
Я помню, с каким сочувствием и вниманием относилась эта молодая девушка к ВИЧ-позитивным, которые, что скрывать, зачастую, получив свой диагноз, переходили в разряд изгоев.
В 1996–1997 годах проблема отказных детей еще только назревала, в год у нас рожали всего 30–40 ВИЧ-инфицированных. Резкий рост числа беременных с ВИЧ обозначился после 2001 года. Но, во многом благодаря Джхамки Башу, я и мои коллеги уже были подготовлены к этому, а через несколько лет проблеме отказных детей был посвящен целевой проект «Профилактика социального сиротства среди детей, рожденных от ВИЧ-инфицированных матерей». Проект был реализован в сотрудничестве государственных учреждений здравоохранения – Центра СПИДа, ГИБ № 30, специализированного Дома ребенка № 10 – и общественных организаций. После возвращения из России Джхамки Башу благополучно защитила диссертацию, стала профессором.
В декабре 2008 года она умерла от рака в возрасте 31 года. Мое материнское сердце, пережившее смерть единственной дочери Елены Виноградовой, умершей на год раньше Джхамки от той же болезни*, не могло не откликнуться на горе Дипака Башу и его супруги.
Отец Джхамки, социальный работник и писатель, приехал в Россию, чтобы встретиться с теми, кто знал его дочь и работал вместе с ней, кто хочет поделиться своими воспоминаниями. Этот материал войдет в книгу, посвященную дочери. Дипак Башу считает, что опыт работы в России оказал на его дочь очень большое влияние, всю свою короткую жизнь, прожитую ярко и вдохновенно, она помогала другим людям.
Мы с глубокой печалью узнали о горе, постигшем семью Джхамки Башу.
Эта потеря – невосполнимая утрата не только для ее родных и близких, но и для всех, кто вместе с ней участвовал в работе с обездоленными, ВИЧ-позитивными, кто и сейчас посвящает свою жизнь сиротам и профилактике социального сиротства.
Преодолевая собственные страдания, до последних дней Джхамки Башу помогала другим людям. Выполняя свою нелегкую работу, мы навсегда сохраним в своих сердцах светлый образ Джхамки. Ее дело будет продолжено Фондом, названным в ее честь.
*Врач, доктор мед. наук, профессор Елена Николаевна
Виноградова руководила Санкт-Петербургским центром
СПИДа, создавая новые отделения и структуры, вводя
новые услуги для социально незащищенных семей. Будучи
смертельно больной, она внимательно относилась к
каждому пациенту, отдавала все свои силы тому,
чтобы люди с ВИЧ не умирали от СПИДа.
Аза РАХМАНОВА и Анна ВИНОГРАДОВА на встрече с Дипаком БАШУ, приехавшим в Санкт-Петербург, чтобы закончить книгу-биографию своей дочери Джхамки БАШУ. Санкт-Петербург, апрель 2010 | Aza RAKHMANOVA and Anna VINOGRADOVA meeting Dipak BASU who came to St. Petersburg to complete the book of his daughter’s biography. St. Petersburg, April 2010
Aza Rakhmanova
She came to inspire
In early April a person came to St. Petersburg from San-Francisco, Dipak Basu. We didn’t know each other before, but the aim of his visit brought us together – his daughter Jhumki Basu, passed away in 2008, used to work in our Botkin hospital in the mid-90s, and he wanted to know more about his daughter’s life and work and people who surrounded her.
Jhumki came to Russia in 1996 with a grant given by Stanford University to conduct her bachelor’s research on street teenager’s health in St. Petersburg and Moscow. She did not restrict herself to a couple of interviews with the orphans – she spent days and weeks in the streets trying to find out more; she set contacts with newly established NGOs working in this sphere.
I remember how hard she worked on her research and how compassionate and respectful she was to people who she worked with – little orphans and persons with HIV and AIDS.
In 1996–97 the issue of abandoned children with HIV+ diagnosis was about to become a problem (only 30–40 mothers with HIV gave birth per year then, while a sharp surge in their numbers took place in 2001), but we were prepared to handle it, because Jhumki warned us about the possible developments and initiated a project on social orphanage prevention among kids born to HIV+ mothers.
On returning from Russia Ms Basu got a PhD degree and became a professor. In December 2008 she died of cancer in the age of 31. My mother heart that outlived the death of my single daughter Elena Vinogradova, who passed away of the same disease one year before Jhumki, couldn’t but help Dipak in his sorrow.
We gave him all the information about Jhumki’s work here, and both the project and research information and warm memories of people who used to know her will become a part of the biography book composed by Dipak.
Throughout her short yet bright life Jhumki helped others and did it with pleasure and devotion. This loss is bereavement for all of us. Her work and deeds will be continued by the foundation named after her.